Киноадаптация романа южноафриканского писателя Джона Кутзее впервые была показана на Венецианском фестивале в 2019 году. Прошло 40 лет с момента выхода книги в свет, но при современном политическом климате она обрела особую актуальность.
Визуальное решение
Считывание образов устрашающих захватчиков начинается с внешнего вида персонажей. При своём появлении Полковник Джолл немногословен, но одежда показывает его характер не хуже поступков. При её создании художник по костюмам Карло Поджоли вдохновлялся формой фашистских режимов. Парадный костюм насыщенного синего цвета с золотыми линиями контрастирует с песочной средой городка. Монохромнсть бежевых и коричневых оттенков картины в целом задаёт стиль эпико-исторической драмы, разве что размах её не такой грандиозный. На фоне сливающихся в одной цветовой гамме построек и жителей форма империалистов выглядит праздно и обличает надменность и жестокосердие, с которыми они смотрят на свои владения. Ещё более резонирующим акцентом становится насыщенный розовый цвет платья девушки. Он выражает её чужеродность.
Человек и империя
В картине почти нет имён собственных. Место событий и люди довольно абстрактны, но проблематика ситуации очень конкретна и характерна для реальной жизни. Несмотря на то, что автор романа вероятно ассоциировал Империю со своей родиной ЮАР, в фильме это превращается в собирательный образ. Хотя, возможно, именно обезличенность порой мешает испытать сильную эмпатию по отношению к протагонисту. Он весьма органично вписывается в целостный механизм государственности. Его сочувствие к варварам и отказ подчиняться это уже прозрение относительно несправедливости и жестокости системы, но ещё не намерение и тем более не подвиг, чтобы её поменять. Фильм показывает неминуемость последствий подобного рода правления, в корне которого лежит разделение людей на «они — мы», «свой — чужой». Главы картины, названные по временам года, подчёркивают цикличность. Здесь это цикл одного из самых страшных явлений в мире — войны. В данном случае её причина кроется в страхе перед незнакомым.
Современный контекст
Поднятая в фильме проблема агрессорской политики империалистической державы открывает широкий пласт аналогий: от истребления индейцев американскими пионерами, колониальной эпохи до эксплуатации и аннексии сверхдержавами, например, стран ближнего и среднего Востока в период Холодной войны. Попытки стран первого и второго эшелона по усилению собственного влияния в мире, в том числе и с помощью насаждения чуждой идеологии, привели к глобальным вызовам современности. Эпоха толерантности пытается нивелировать результат культурного столкновения за счёт поддержания его разнообразия. Данная картина – одна из попыток показать необходимость этого.
Призма повествования
Нарратив «В ожидании Варваров» складывается в духе ориентализма. К фильму это понятие относится не только в силу использовании восточной тематики, как это принято обозначать в искусстве. Ориентализм здесь проявляется в качестве осмысления противостояния Востока и Запада, уничижительного обращения последнего и его доминирующей роли. Интересно, как это культурное подавление выражается не только через содержание, но и через форму. Некоторые стилистические приёмы передают дух вестерна: пустынные пейзажи с красными закатами, длинная накидка Полковника, напоминающая плащ ковбоев, классическая для вестерна композиция кадра в момент возвращения главного героя из диких земель.
Несмотря на привлечение звёздного состава, Джонни Депа, Роберта Паттинсона, а также Марка Райленса, получившего «Оскар» за роль в фильме «Шипонский мост», коммерческие перспективы картины довольно сомнительны. Широкому зрителю степенный характер повествования труден для восприятия, да и остросоциальная тематика в кино окупается в разы меньше, чем интертеймент. Специфика картины, фильмография колумбийского режиссёра Сиро Герра и культурное разнообразие съёмочной группы, каждый из членов которой привносит в работу щепотку своей идентичности, делает «В ожидании варваров» преимущественно фестивальной работой.
